25 июля, 2008
На краю бездны
Я смотрю в эту бездну. Она смотрит в меня.
На что можно опереться в этом мире? Этот мир предельно иллюзорен, эфемерен, бессодержателен. Когда-то он казался мне таким твердым и реальным. Сейчас - просто бессодержательной пустотой.
Я заглядываю в нее, в эту бездну, и мне становится не по себе.
Опереться не на что. Нет никакого смысла за пределами того что сам себе создал, и любой такой смысл - иллюзорен.
Жизнь может быть счастливой только во сне, только в иллюзиях. Когда уходят иллюзии, уходит все, уходит вместе с ними и любой смысл, которым жил.
Когда ты отрываешься от привычной жизни, от привычного комфортного состояния и начинаешь путь в неизвестное, - сохранить веселость, наверно, мало кому удается. Я, в принципе, знаю, куда иду. К свободе - к своей. Но чем дальше я к ней иду, тем холодней мне становится. И я оборачиваюсь назад, к несвободе, к ощущению иллюзорной защищенности, к зависимости, но понимаю, что назад дороги нет, - что пройдено, то пройдено.
А что впереди?
Понимание иллюзорности мира, понимание отсутствия опор в нем. Или, другими словами, понимание иллюзорности всех опор. Есть ли что-то в этом мире, на что реально могло бы опереться наше сознание?
Опираясь на иллюзорное, наше сознание, естественно выстраивает для себя иллюзорные картины мира.
На самом деле, вокруг нет ничего стабильного, твердого, реального.
Его нет. Есть то, что называют упорядоченным хаосом, содержащим все видимое и невидимое нами. Чтобы познать истину, надо охватить весь этот хаос человеческим умом, - частью хаоса, - а как это возможно?
И можно ли доверять картине видимой нами реальности?
Все, что нам мешает видеть и знать, это то, что мы люди, и для нас установлены определенные допуски в этом мире, прорваться за которые человеку, оставаясь человеком проблематично, и чревато нагромождением новых иллюзий.
Чтобы выйти за пределы той реальности, которую мы знаем, надо сначала увидеть все известные нам вещи, как они есть, стереть известное о них знание. Когда я пытаюсь это сделать - я вижу все содержащееся в мире одновременно как единое бесформенное нечто. Без единого качества единое нечто. Кем бы и чем бы я ни был - я часть единого, само единое. Двигаться дальше некуда.
Нет ничего, что можно было бы выделить в мире, как существующее отдельно и как существующее вообще (ни материи, ни людей, ни вещей, ни событий, ни чувств, ни мыслей).
Все - однородная масса. Все одного рода и качества. Даже нет сожаления, что все так бесцветно.
Радости, грусти - не существует, как нет отдельно того, кто испытывал бы это.
Все, что есть - сплошное неразделимое нечто.
Не понимающие тебя пока все еще видят что-то отдельно от всего, - пока просто еще не способны увидеть мир целиком. Когда увидят - поймут.
Но для этого надо из мира выйти.
Как никогда, я ясно вижу бессмысленность всего. Условность самого понятия "смысл". Его антропоморфность. Чувствуешь, что вне той небольшой группы людей, договорившихся между собой о смысле - нет никакого смысла. Ни высшего, ни низшего. Полная бессмыслица. Такое положение очень сильно бъет по уму. Думаю, что осознание факта бессмысленности регулярно собирает урожай самоубийц и сошедших с ума.
И тем не менее, коль скоро осознание условности и бессмысленности достигло определенной глубины - от него уже не отмахнуться, его не затопить делами и заботами, условной погоней за условными достижениями, условным удовлетворением условных желаний. Весь мир становится одним большим напоминанием о своей бессмысленности.
Непростая ситуация... Но если вдуматься, решение ее лежит на поверхности. Проблема существует постольку, поскольку какой-то части внутри меня необходим смысл. И если отказаться от доминирования этой части в собственной психике - то и проблема растворится. Иными словами человек, ищущий смысл рано или поздно должен уйти с главной роли в спектакле психики, подчиняясь рациональному самосохранению перед лицом кризиса бессмысленности.
Ну хорошо - мир бессмысленен, но я-то еще жив. Что же тут есть еще.
Нет смысла? Да здравствует отсутствие смысла!
Жизнь пока еще остается.
Когда я окончательно потеряю всякие надежды в возможности существовании какого-то смысла, я возьму этот склад углеводородных соединений, эту энергетическую машину, этот электрохимический комбайн, анимирующий какой-то один бесформенный и бесцветный процесс, побочно создающий в голове иллюзию жизни, отвезу его на остров в океане, и буду поддвергать его жестокому гедонизму в течение лет или десятилетий, до того момента пока он не откажет...